Единственный крупный западный инвестор в иранский ТЭК — французская Total — после решения США вернуть санкции против Тегерана заявила, что уйдет из страны. Впрочем, Total просит Вашингтон исключить ее из режима санкций, такой льготы она уже добивалась в 1996 году. Но даже если французам США позволят остаться, возвращение санкций ставит крест на масштабных инвестициях западных мейджоров и на планах Ирана стать глобальным газовым игроком. Интерес китайских и российских компаний к иранским активам также ослабеет.

Французская нефтегазовая компания Total 16 мая заявила, что вынуждена остановить все работы в Иране по освоению блока 11 гигантского газового месторождения Южный Парс. Компания вошла в проект с долей 50,1% в июле 2017 года с китайской CNPC (30%), со стороны Ирана участвует структура NIOC (19,9%). Это был первый обязывающий контракт в ТЭКе между западным инвестором и Ираном с момента снятия в январе 2016 года западных санкций со страны после заключения соглашения по ядерной программе Тегерана. Но 8 мая США решили выйти из соглашения, действие санкций Вашингтон вернет к октябрю.

Total заявляет, что вынуждена будет выйти из проекта, поскольку вторичные санкции США могут означать потерю возможности финансирования в долларах (в 90% финансовых операций Total участвуют американские банки), потерю акционеров компании в США (им принадлежит более 30% акций) и американских активов объемом более $10 млрд.

Но Total будет просить Вашингтон сделать для нее исключение в санкционном режиме для Ирана. Компания уже добивалась такого в 1996 году. Тогда администрация президента Билла Клинтона ввела экстерриториальные санкции, в частности, за инвестирование более $20 млн в энергосектор Ирана и Ливии. В ответ ЕС принял ряд актов (blocking regulations), призывавших европейские компании не соблюдать санкции США, и оспорил действия США в ВТО. В результате Total получила разрешение Вашингтона на работу в Иране.

Кроме того, проект Total на Южном Парсе предназначен для поставок газа на внутренний рынок Ирана, что повышает шансы Total получить исключение из санкций. Как полагает Давид Рамин Джалалванд из Оксфордского института энергетических исследований, санкции США направлены в первую очередь на сокращение экспорта иранской нефти, который позволяет Тегерану получать валютную выручку. «Инвестиции в газовый сектор не приведут непосредственно к увеличению возможностей Ирана финансировать в числе прочего действия на Ближнем Востоке, которым США пытаются воспрепятствовать»,— отмечает он.

Но собеседники “Ъ” согласны, что возвращение санкций означает провал надежд Ирана на роль крупного экспортера газа в обозримом будущем. Тегеран планировал сделать это за счет строительства СПГ-заводов, однако в нынешней ситуации ни одна западная компания не рискнет предоставить свои технологии. Собеседники “Ъ” обращают внимание на то, что, кроме Total, ни одна западная компания пока не вошла в проекты в Иране. «Теперь Тегеран сосредоточится на экспорте газа по трубе в Индию и Пакистан»,— полагает один из источников “Ъ” на рынке. В этом проекте собирается участвовать «Газпром», который даже рассчитывал получить доли в месторождениях в Иране (Фарзад А, Фарзад Б, Северный Парс и Киш) — теперь это маловероятно.

В нынешней ситуации российские, индийские и, прежде всего, китайские компании могут стать основными претендентами на иранские месторождения, это усилит их позицию в переговорах с Тегераном. Но в текущей ситуации сложно сказать, какую степень риска эти инвесторы готовы на себя принять. Так, CNPC и Sinopec стали единственными иностранными компаниями, которые не покинули Иран во время последней волны санкций, но на практике свои проекты в стране они не финансировали.